Взяв под прицел самых уязвимых жертв экономического кризиса, после детального анализа Беларуси RBN просто не имел права пройти мимо пресловутой «мученицы» Евросоюза, которая за два года не то что сама не сумела разрешить свои внутренние финансовые,
а впоследствии и политические проблемы, но и потянула за «компанию» череду других членов ЕС. Одни скажут, что взаимозависимость, которая всегда преподносилась как благо либерального интернационализма, превратилась в основную причину упрекнуть эту самую экономическую модель в неспособности функционировать должным образом, что неминуемо приведет к «эффекту домино» и ее развалу. Другие возразят, что подобный кризис – цикличный, временный, а сила его преодоления как раз и лежит в единстве и консолидации усилий. Как бы там ни было, но именно Греции, по-видимому, выпала честь стать основным объектом экспериментов, возможно, определяющим испытанием для ЕС, по результатам которого и станет понятно, стоила ли игра в «сплоченный Евросоюз» свеч.
Начиная анализировать сегодняшние проблемы Греции, для полноты понимания необходимо сделать небольшой экскурс в историю. «Первая демократия» мира, никогда не жалевшая денег для своих граждан, особенно для госслужащих, в конечном итоге и пострадала от своей чрезмерной щедрости – нерациональное распределение средств между гражданами привело к тому, что «бездонная» казна Эллады попросту опустела.
Таким образом, эксперты склонны видеть «корень зла» в неразумной экономической политике, которую проводили Афины последние лет 30, поголовном сокрытии налогов, всеобъемлющей коррупции, огромных расходах госсектора. Например, только на выплату зарплат и пенсий чиновникам уходило до 80% бюджета. Более того, последние 10 лет правительство Греции было вынуждено занимать на международных рынках огромные суммы денег, некоторые из которых до сих пор висят тяжким бременем на экономике государства.
Еще одной причиной ухудшения экономического положения Греции стало резкое изменение ее курса после введения единой валюты в Евросоюзе. Впрочем, уже на тот момент в объединение Греция и так была принята скорее на волне эйфории расширения, нежели из-за четкого соответствия Копенгагенским критериям, которого, естественно, не было.
Итак, в рамках единой валютной системы были объединены страны с разными моделями экономики, условно говоря, «северной» и «южной». Первые получали серьезные доходы от экспорта товаров с высокой долей добавленной стоимости, вторые же жили в основном за счет туризма и экспорта продовольствия. Таким образом, при кажущейся извне однородности инфраструктуры европейских стран, все же внутри объединения остаются определенные различия, которые достаточны для того, чтобы подвергать эрозии как экономическую, так и политическую структуру ЕС.
Непосредственно достоянием общественности внутренние проблемы Греции стали в конце 2009 года, когда пошла первая волна муссирования в СМИ греческого неминуемого дефолта. Впрочем, как оказалось впоследствии, это была лишь вершина айсберга, ведь то, что ждало Грецию в 2010-м и 2011-м годах нельзя назвать иначе как информационным «уничтожением» Греции в глазах мировой общественности и, в первую же очередь, инвесторов и экономистов.
Правительство Греции вынуждено было признать свою беспомощность и фактически преддефолтное положение. Дефицит государственного бюджета начал превышать 13% совокупного ВВП страны, в то время как общий государственный долг перешел критическую черту 300 млрд. евро (более 110% ВВП).
В таких условиях у правительства Греции быстро появились сложности при привлечении финансовых ресурсов для рефинансирования долга и покрытия дефицита. Вместе с тем, в исправлении ситуации мог помочь срочный кредит в размере 110 млрд. евро от МВФ и ЕС. Мог и должен был помочь, ведь деньги немалые, однако в виду уже упомянутой специфики греческого устройства, средства попросту «растеклись» и должного эффекта не было.
Осложняло ситуацию еще то, что распродажа долговых обязательств, которой Греция занималась параллельно, пытаясь хоть как-то улучшить положение, также оказалась профанацией. Проблемой Греции было то, что спекулянты заставили её дать выплачиваемый по задолженности процент в два раза больший, чем, например, у более богатых стран — таких, как Германия. Столь высокий уровень задолженности означал, что международные инвесторы неохотно предоставляли какое-либо финансирование Греции и настаивали на более высоких процентных ставках, что ставило страну в изначально невыгодные условия и препятствовало позитивному преображению долгового баланса.
Разумеется, тот же кредит не был «обострением» филантропии у мощных финансовых институтов: руководству Греции пришлось принять ряд непопулярных и неэффективных в народе мер, которые должны были значительно сократить расходы бюджета и, соответственно, повысить доходы. Однако меры «затягивания поясов», к которым в Греции были явно непривыкшие, породили в стране массу политических и социальных проблем.
Первыми активизировались оппозиционеры, которые на волне массового недовольства обрушивались с критикой на действующее правительство, обвиняя их в уступничестве, сдаче национальных интересов, жертвованием собственным народом и т.д. Начались беспорядки и постоянные стычки между мирным (или уже не совсем мирным) населением и правоохранительными органами, голодовки, шантажи, резко выросло количество самоубийств – в общем, Грецию довели до своеобразного «нервного срыва».
К слову, в самый сложный для нее час ближайшие соратники Греции – страны ЕС, особо спасать страну и не спешили. По большому счету, только дилемма «помогать Греции или не помогать» затянулась, по меньшей мере, на год, и план относительно вывода из депрессии своего «слабого звена» Евросоюзом был утвержден лишь в октябре текущего года.
Однако, очевидно, что драгоценное время, пока мозговые центры ЕС осознали, что долгосрочная перспектива спасения Греции важнее, чем краткосрочные потери их национальных государств, было упущено. И хотя сейчас главный локомотив Евросоюза Ангела Меркель утверждает, что «ЕС не бросит Афины на произвол судьбы», сейчас Греции необходима помощь в гораздо большем количестве при предельной экономии внутри страны, что чревато новой волной массовых погромов на Балканах.
Как стало известно, 7 декабря правительство во главе с Премьером Лукасом Пападимосом подготовило в качестве бюджета на следующий год далеко не «подарок»: масштабные сокращения в госсекторе, заморозку зарплат и повышение налогов. Но и этих мер, вероятно, будет недостаточно. Строжайшей экономии от Афин требуют Германия, Нидерланды и Финляндия, и уже со следующего года приложат все усилия, чтобы проконтролировать расходы бюджета – благо, соответствующая институция уже на подходе (о которой пойдет ниже).
Вместе с тем, лидеры еврозоны также не поскупятся на уступки. Было определено, что держатели греческих бондов обменяют их на новые облигации с 50-процентным дисконтом к номинальной стоимости. Это позволит сократить госдолг Греции до 120% ВВП к 2020г. с текущего уровня почти в 170% ВВП и списать Греции долги примерно на 100 млрд. евро из 360 млрд.
В конце концов, улучшение финансового положения Греции – это прямой интерес Евросоюза. От постоянной лихорадки Греции уже серьезно пострадала европейская валюта, которая стабильно падает с середины 2011 года из-за недоверия инвесторов. Если раньше подобные опасения охватывали лишь отдельных европессимистов, то они с легкостью компенсировались уверениями, что в бюджете ЕС хватит денег на то, чтобы попросту «залатать» незначительные локальные проблемы. Теперь же, как мы видим, локальные проблемы переросли в точечно-региональные, если их так можно назвать – экономическая болезнь с Греции перешла на южные Испанию, Португалию, Италию, северную Ирландию (в экономических кругах вышеперечисленные страны с сарказмом называют PIIGS – «свиньи»); в меньшей степени, но все же просели экономики западной Бельгии и стран ЦВЕ.
Разумеется, выход из Евросоюза Греции, который был излюбленной «страшилкой на ночь» большинства международных СМИ, также не выгоден ЕС: ведь после выхода какого-либо государства из ЕС, не только Греции, евро рискует потерять статус резервной валюты, так как вряд ли уважающий себя инвестор захочет использовать в качестве резерва валюту некоего аморфного образования с нечеткими границами.
Наконец, оказав помощь Греции, страны Еврозоны начнут закладывать основы системы коммунитарной финансовой безопасности Евросоюза, формирование которой будет большим шагом на пути к созданию той самой Единой Европы, образ которой закладывала в себя несостоявшаяся Конституция ЕС. Между прочим, подобные тенденции мы начали наблюдать немногим больше двух недель назад, когда Германии и Франции титаническими усилиями удалось убедить страны ЕС в необходимости объединения монетарных политик в единый центр, что предусматривает конвергенцию экономик, бюджетных правил и налоговых систем.
Возможно, именно этот шаг всегда был необходим Евросоюзу для недопущения финансового расточительства внутри некоторых своих стран, той же Греции, например? Во всяком случае, о результатах подобного интеграционного шага судить можно будет не ранее середины 2012 года, когда проект будет утвержден и на первой стадии реализации. А пока, Греции лишь остается надеяться, что раскол, произошедший в ЕС из-за «своеобразного» поведения Великобритании на европейской арене, не отвернет внимания от ее проблем, и что хотя бы запланированная помощь останется в силе.
Источник: rbn.cc
